Город мертвецов и другие истории (сборник) - Иван Грачев

Раз уж он знал, где я живу, не составило труда ему проделать путь от вокзала до моего дома, после чего удивить своим появлением. Как выяснилось позже, мой «беззвучный» телефон насчитал около десяти пропущенных звонков с именем «Антоха 176-ая», зато первый же пронзительный крик звонка в дверь сразу расцвел в ушном канале, пророс в мозг, который, в свою очередь, обрек тело на жестокую участь.

Это было утро субботы, второй субботы, после моего погружения в должность.

Я не ждал гостей, ни друзья, ни родственники не хотели общаться со мной после того, как я сам накосячил со своими связями. Удивление мое взлетело к максимальным отметкам, когда, открыв дверь, я увидел его – невысокого роста, около 170 см, загорелого и чертовски довольного Антона.

Его удар в плечо пробудил меня окончательно.

– Какого хрена ты трубку не берешь-то, а?! – его голос, звонкий, как у Соловья-Разбойника, сразу заполнил все пространство моей квартиры, включая щели в стенах и окнах.

– Я спал…

– А друга встречать кто будет?!

Точно… Он писал около недели назад, что приедет в субботу…

– Блин, дружище, я забыл.

– Какой-то ты вялый в полдень-то? – он всегда говорил словом «полдень», что удивляло мой лексикон, избалованный неологизмами.

«Что я мог ему сказать? Я работаю бомжом, поэтому мое нынешнее состояние – это побочный эффект от бесконечного самобичевания и жалости к себе, которые я испытываю, когда веду себя, как мудак».

– Да вот решил выходной провести по-человечески, – ответил я первое, что пришло в голову. Она была ватной, тяжелой, будто я пил неделю напролет.

– Э-э-э, нет, дружок! Сейчас мне нужно помыться, а то я чувствую себя собакой грязной, но потом – мы с тобой будем проводить время, действительно, по-человечески!

Спустя две недели после приезда Антона, в утро июльского воскресенья, я стоял посреди незнакомой квартиры и вкушал солнечный свет, будто был роботом со светолюбивыми батареми. Тело постанывало от легкой неги и слабости, кости хрустели от сухости, мне казалось, что за прошедшую ночь я похудел не меньше, чем на 100% жира. Физическая усталость была ничем иным, как попытками совести вернуть меня в привычное русло жалкого и скучного существования. Как стоп-сигнал, резко сдернутый со своего места истеричным сознанием.

Жаль, что не было дела более бесполезного, ведь именно в момент физического изнеможения я почувствовал себя молодым, полным сил и энергии, чтобы развлекаться, и, как и любому другому представителю молодежи, мне было наплевать на состояние здоровья. Самым важным, что я чувствовал, было желание принять душ после едва запомнившегося секса, и помочиться.

Выйдя с балкона, я автоматически направился в сторону коридора. Планировка квартиры была привычной – обычная двушка, две комнаты, разделенные несущей стеной, длинный полог коридора до кухни и ответвления в туалет и ванну, как небольшие пит-стопы. Все, как у наших друзей, родственников и знакомых.

По дороге я нашел свои джинсы у входа в комнату, слегка удивился тому, что мог снять их сразу после того, как зашел в квартиру, но, прикоснувшись к ним, получил электрический разряд с воспоминанием о том, как швыряю их прочь от кровати, не отрываясь от шеи незнакомой спутницы. Еще один импульс – и спутница открывает дверь ключом, а все остальные (Черт, да сколько же нас там?!) переминаются с ноги на ногу за мной. Она распахивает дверь и хватает меня за рубашку, привлекая к себе, своим теплом зажигая тело.

Воспоминания остались приятными, они вызывали легкие покалывания в улыбке, сокращали скулы в едва ощутимой дрожи, а мягкое прикосновение к фантому девичьей груди в пальцах возбуждало не хуже реального контакта.

Спустя некоторое время я вышел из душа и почувствовал себя бодрым и свежим. Трусы решил кинуть в помойку, а джинсы натянул просто так, на голое тело. Не самое приятное ощущение, нужно было сходить в магазин – в кармане джинсов денег хватало на все необходимое.

Память возвращалась, неловкими рывками, как копирование информации в тупом компьютере: «Осталось 10 минут… Осталось 25 минут… и т. д.»

Антон уехал вчера вечером. Мы с утра уже начали пить и я даже был слегка удивлен, вспомнив, что в поезд мы, с новыми знакомыми, посадили его вполне спокойно, закинули его кости на верхнюю полку и пошли дальше.

Еще больше я был удивлен, когда до меня начало доходить – а ведь все это время я продолжал выходить «на работу»! С десяти до шести я, пьяный и уставший, все еще колесил своей неизвестной дорогой, более-менее придерживаясь района и маршрута, что были прописаны в договоре, закинутом на антресоль где-то дома.

Квартира принадлежала девчонке по имени Анастасия, хотя все звали ее Стася, любительнице дискотек, с которой меня познакомил Антон в одном из бесконечных клубов. Иногда я ночевал дома, иногда у нее, благо, что ее дом был расположен рядом с моим подопечным районом. Раньше, я бы обязательно уже назвал ее своей девушкой, но сейчас… Мне было плевать.

За всю свою жизнь я не пил, не гулял и не трахался столько, сколько за эти две недели…

Я вошел в комнату и подумал над тем, что сейчас стоит сделать, я мог разбудить хозяйку квартиры, завалиться рядом и потребовать немного «сладкого». Холодильник ломился от вредной еды и бутылок, как почти пустых, так и нераскупоренных… Желание было велико, почему же я решил пойти прогуляться? С отъездом Антона тело требовало перерыва, неважно, на полчаса или на месяц.

Возможно, это стало ошибкой.

Погода была теплой, даже жаркой; выйдя из холодного затхлого подъезда, я покрылся мурашками и легким ознобом от резкого перепада температуры. Рядом с парадной стояла урна, полная до краев, как тетрис, в котором из-за ошибки не пропадают сложенные линии, а рядом бутылки и бумажки с этикетками превращали все в помойку. Я не сомневался, что большая часть пьяного мусора принадлежала нам.

Надеюсь, что в понедельник кто-нибудь приберет этот бардак.

Хотелось прийти домой, наполнить ванну, завалиться на диван и предаваться ничегонеделанию весь день, вот только последние две недели все еще держали в силке. Притаившееся требование продолжения банкета подкатывало к горлу. Я так и видел, что придя домой и, проделав все нехитрые манипуляции, я буду чувствовать депрессивное отсутствие эмоций, которое и наблюдалось до приезда Антона.

Я направился в сторону шума дороги, надеясь, что какой-нибудь освежающий напиток сможет расставить все на свои места. Путь лежал через детский «городок», вдоль которого даже не было ни одной старушки. Странно, в моем дворе они всегда устраивали свои тематические вечеринки по обсуждению прохожих. О, я стал бы для них отличным предметом для недельных разговоров!

Магазин располагался сразу за выходом к проспекту, нужно было нырнуть в исполинский проход меж двух высоток, повернуть направо и уткнуться в вывеску «Продукты-24». Я взял себе холодный энергетик, от которого сводило зубы крепче, чем от колы со льдом в «Макдаке», но именно это знакомое и неприятное ощущение вкупе с противным медикаментозным вкусом придавало бодрости всему организму. Весь ритуал будто был направлен на то, чтобы все молекулы, бактерии и лейкоциты с эритроцитами восстали против веществ в этом дерьме, они должны были почувствовать, что такое борьба за свою и твою жизни.

Я всегда думал, что нужно пить энергетик залпом, а если нет, то максимально быстро, пока не передумал, ведь смаковать вкус никак не получалось с удовольствием, поэтому, стоило почувствовать «порог тошноты», то приходилось выкидывать банку прочь с остатками. Сегодня в помойку отправилась почти пустая жестянка.

Слегка качнуло, голова наполнилась ватным веществом, видимо тем, что осталось от мозга.

Снаружи ожидала автобусная остановка.

И как можно описать этот маленький шаловливый нерв, в котором родился импульс: «Хочу прокатиться»?

Как бы то ни было, через минуту я уже сидел в первом автобусе, который показался из-за поворота. Я чувствовал странное дежа вю, но, при этом, старался контролировать ситуацию, ведь обманчивая реальность могла подставить меня и заставить забыть, что сейчас я уже не был так неуязвим.

Шаг, другой, поворот головы в поисках свободного места. Пустых сидений – тьма тьмущая, но, по привычке, голова вращается в другую сторону, вправо. И… Это давно забытое ощущение, почти незнакомое, прохлада в голове, мысли прочь, взгляд затуманен…

Я читал множество книг, где взгляд или человеческий глаз сравнивается с фотоаппаратом, но ни разу не натыкался на особенности этого фотоаппарата. В рутине мы все – дешевые «мыльницы», до тех пор, пока не станем подмечать красоту мелочей вокруг. Лишь внимательный фотограф сможет подметить крошечные детали, заставить как дешевый, так и самый дорогой аппарат запечатлеть крупицы шедевра стеклянным глазом, и все это – в идеальном освещении под нужным углом.